Я влюбилась в этот город, когда мне было 17. За эти года менялись мои убеждения, вкусы, привязанности и пожалуй лишь эта любовь осталась прежней.
Здесь произошло все, что произошло.
Я знаю где в этом городе самое лучшее место для веселья, знаю куда пойти для того чтобы спокойно подумать и собраться, знаю где мне проще всего плакать.
Этот город — книга о моей жизни.
Он живое напоминание о всех моих друзьях, о всех кого я любила и не любила, о всех кто любил и не любил меня.
Он знает все мои секреты и бережно хранит все правды и неправды.
Я одинаково любила запахи, шумы и краски этого города, глядя на него из окна своей полуподвальной квартирки на Дизенгоф и любуясь его видом с 27 этажа Мигдалей Акиров.
Мне хорошо от того что этот город одновременно принадлежит только мне одной и всем остальным на свете.
Здесь, будучи совсем молоденькой солдаткой, я зажигала свечи на месте убийства Ицхака Рабина и вместе со всеми пела «Шир ха шалом».
Когда на выборах победил Эхуд Барак, как и большинству жителей этого города, мне почему то верилось, что теперь что то изменится, что наступит мир…
Как же здорово тогда мы отплясывали на Эвен Гвироль… Как обнимались и целовали друг друга абсолютно незнакомые люди…
Четыре раза я была буквально в 100-200 метрах от места теракта.
Я злобно стучала в захлопнувшуюся перед моим носом дверь 5-го автобуса, и видела как через 30 секунд он превратился в столб огня и дыма.
Часто ночами я вижу розовый детский рюкзак, который волной взрыва отбросило к моим ногам на пешеходном переходе около Дизенгоф центра.
Я никогда не забуду бесконечный звук сирен полиции и скорой, несущихся к Дельфинарию… Мне кажется, из миллиона голосов, я узнала бы голос женщины, дочка которой, наверно, была на той самой проклятой дискотеке….
Как же я тосковала по этому городу живя в Питере…
Как ласково он утешал меня, вернувшуюся домой с маленькой девочкой Машей.
Здесь в порту моя малявка сделала свои первые шаги.
Этот город был самой лучшей декорацией моей любви, именно здесь мой любимый мужчина сказал «будь моей женой».
По улицам этого города летела Скорая, в которой лежал мой новорождённый сын.
Позже, мы с мужем везли домой нашего замечательного, чудом спасённого малыша.
Этот город … Только здесь я по-настоящему живу.
А по радио, профессор Гальперин, заведующий ER больницы Ихилов, говорит:
«В 4 утра я пришёл домой. Моя жена молча поставила на стол горячий завтрак, и молча села рядом. Я сказал ей: «Знаешь, это мой 40-й теракт. Может хватит?!
Потом я лёг в постель и несколько часов ворочался, анализируя наши действия, думая о том как ещё лучше подготовиться к 41».
Что я могу ко всему этому добавить?
Давайте просто молиться за раненых, за тех, чьи близкие вчера пошли выпить чашку кофе, а сегодня над ними будут читать Кадиш, за полицейских и солдат, которые несмотря на опасность и страх, не раздумывая бросились в самый ад, за врачей и медсестёр, которые раз за разом делают все возможное и невозможное.
Прости, мой самый любимый, самый родной город на земле.
Ты же знаешь: мы переживём и это.