Хайфские музеи и их коллекции

поделитесь:

15Сколько в Хайфе музеев? Давайте считать: Национальный морской, Городской художественный, Музей истории города, Музей японского искусства имени Феликса Тикотина, музей Мане-Каца, Дом-музей Германа Штрука, музей Гехта в университете, Музей науки «Мадатек» — национальный музей науки, технологий и техники, Музей персональных компьютеров (есть и такой), Музей зерна (хлеба) «Бейт-Дагон», Железнодорожный музей («Хеджаз»), Музей нелегальной иммиграции и военно-морского флота, Музей архитектуры Мунио Гитая-Вейнрауба, Музей истории производства масла… Первые шесть музеев объединены под одним названием — «Хайфские музеи» и предлагают помимо постоянных выставок и сменных экспозиций, экскурсии семинары, лекции, встречи, фильмы – всё то, чем окружена музейная активность, но все-таки, коллекции — это прежде всего. С них и начнем.

Jaffa in the Printmaker's Art - 17th-19th Centuries (2)

Национальный Морской музей – виды Яффо 17-19 в.в.

Коллекция открыток видов Яффо 17-19 века в Морском музее. Звучит анахронизмом? Открытки Яффо 17-го века? В век кликанья мышкой по готовым штанцам, сложно представить , что открытки рисовали вручную с тщанием и любовью, прорисовывая мелкие детали в принятых канонах граверного искусства. Тщание, умноженное на пару веков, даром не пропало, а обратилось в коллекцию мелкоформатных шедевров графики, ныне демонстрируемую в одном из залов Морского музея в Хайфе, посещая который быстро вспоминаешь, что «яфа» на иврите обозначает «красивая», хотя и то что Яфетом звали сына Ноя на этой выставке не дадут забыть. Опускаю историю Яффо, отсылая и так все знающих читателей к древним документам египетским, ассирийским, греческим, к текстам на латинском и арабском, к истории походов крестоносцев и к более поздним временам, к нам приближенным.

Со второй половины 17-го века и на протяжении века 18-го Яффо был небольшим торговым городом-портом с пристанищами для христианских паломников.
В 1775 Мухаммед-Бей, египетский военачальник, захватил город и перебил жителей. Затем следует обще обсужденная история Наполена и чумы в 1799 года. Затем наступает период Ахмад аль-Джаззара, губернатора Акко, бывшего в то время столицей. В 1803 году сэр Сидней Смит, командующий британским флотом, отремонтировал городские стены. Затем были реконструированы порт, построен караван-сарай, рынок и фонтан у городских ворот. Население и число паломников увеличилось, торговля процветала и под египетским правлением (1831-1840), а и египетские феллахи обрабатывали окрестные цитрусовые и фруктовые сады. В конце 19-го века при Османском правление население вышло за стены, а в 1892 году из Яффо в Иерусалим пошел первый поезд. Все эти точечные всполохи истории и зафиксированы на открытках 17-19-го века из коллекции Национального морского музея, включающей произведения таких известных художников, таких как Корнелис де Брёйн, Бартлетт, Дэйвид Робертс, Харпер, Тернер и Харри Фенн.

Дополнительная информация — http://www.nmm.org.il/Museum/Templates/showpage.asp?DBID=1&TMID=841&LNGID=2&FID=3541.

648944342828141_Big

Музей истории Хайфы — «Фарфор: белое золото Европы»

«Фарфор: белое золото Европы» — еще одна выставка коллекций, но уже в Музее истории города. Составлена эта выставка, рассказывающая об отношении к фарфору в Израиле из экспонатов частных собраний – в первую очередь предметов из коллекции европейского декоративного фарфора 18-19 века Натана и Фелы Цельник (впервые представленной в 1987-м году в Хайфском музее музыки и этнологии, ставшем позже Хайфским художественным музеем), из коллекции государственного бюро пресс-службы и собрания тель-авивского коллекционера Хеди Ора. Почему об отношении к фарфору? Потому что говорить о традициях фарфоровой промышленности или школе дизайна из фарфора в Израиле пока рановато, но мы скорого догоним и перегоним – сомнений нет!

Фарфор стал для многих символом материальной культуры Европы. Многие из нас привезли чайные сервизы и любимые кофейные чашки, а что уж говорить по англичан и немцев-темплеров? Так что если в Израиле нет традиции производить фарфор, то есть давняя привычка ввозить и хранить фарфоровые изделия, которые, как известно, легко бьются, и потому в 1930- годы в окрестностях Хайфы и Акко возникли мастерские, изготовлявшие в основном керамическую посуду. Самый известный из них «Неэман фарфор», в 30-е годы копировавший европейские образцы, а в 60-е ставшие производить оригинальные изделия, разработанные главным дизайнером завода Саймоном Бадером, деятельность которого посвящен отдельный раздел выставки (Фабрика Неэман фарфор», закрылась в 1996 году, не выдержав конкуренции с импортом из Китая – имитация западной культуры рухнула в условиях нового рынка). Есть на выставке и гипсовые, раскрашенные под фарфор фигурки тель-авивской фабрики «Мизрахи», уже практически забытой. А уцелевший старинный фарфор стал тождествен социальному статусу – именно этой теме вне ностальгической концепции и посвящена выставка «Фарфор: белое золото Европы», на которой представлены не только уцелевшие статуэтки и настольные часы, но и изделия современных израильских и зарубежных художников в средиземноморском колорите. Можно порефлексировать и о галутных замашках и о лаконичных нормах бытия, о благородстве и престиже, о гендерных замашках и местной глине, трещинах и политике, о зарисовках в керамике и мини-скульптуре современной городской жизни, но рано или поздно утонченность тонкого фарфора, хрупкость позолоченных фарфоровых чашечек возьмут свое. Немного эстетики и буржуазности нам не повредят.

Дополнительная информация — http://www.hcm.org.il/Museum/Templates/showpage.asp?DBID=1&TMID=841&LNGID=2&FID=3540

19

Музей Мане-Каца – «Еврейский авангард»: Модильяни, Липшиц, Цадкин и другие.

Где авангард, там и футуризм. Или модернизм. В 1909 году итальянский поэт Филиппо Моринетти объявил о создании футуристического движения западно-европейского модернизма и о духовно-культурной революции. Оставить такую декларацию без внимания не могли в первую очередь художники, ведь уже одни понятия футуризм и модернизм отлично ложатся красками на полотна и превращаются в авангард. А уж коли речь идет о творчестве еврейских художников в Эрец-Исраэль и в Европе, то о еврейском авангарде, объявленным таковым современниками и позже искусствоведами. Футуризм стал платформой в борьбе против традиций — и в искусстве и в жизни, чему «поспособствовали» и Первая мировая война и Октябрьская революция. Первоначальная красочная забава, консолидировавшись, стала серьезным искусством, что и демонстрируется в Музее Мане-Каца, где на выставке «Еврейский авангард» представлены работы Модильяни, Жака Липшица, Осипа Цадкина, Бориса Аронсона, Виктора Браунера, Ханы Альтман, Натана Альтермана, Сони Делоне, Иссахара Рыбака, Антуана Певзнера, Эль Лисицкого, Ционы Таджер, Менахаема Шеми, Реувена Рубина и других, воспринимавших утопический новый мир, идеи «человека-машины» и «нового еврея» через геометрическую абстракцию, супрематизм, кубизм и экспрессионизм. Представьте все «измы», умноженные на талант, молодость, новые идеалы и национальный взывной характер – и тогда вы поймете, что новая выставка в музее Мане-Каца просто- таки пульсирует энергией красок и живописи, добавляя немало интересных фактов и о еврейском авангардном театре, о конструктивной сценографии Эль Ханани, Исраэля Пальди, Менахема Шеми и других.

Дополнительная информация — http://www.mkm.org.il/Museum/Templates/showpage.asp?DBID=1&LNGID=2&TMID=10000&FID=2223

11

Дом-музей Германа Штрука: «Штрук и Штейнхарт: учитель и ученик».

В доме-музея Германа Штрука проходят сразу две выставки, устроенные так, чтобы подчеркнуть преемственность в живописи. Штейнхарт был учеником Штрука, о чем и рассказывается на первой выставке. А вторая экспозхиция посвящана работам Дани Кермана, Авнера Каца и Моше Хофмана – ученикам Яакова Штейнхарта.

Диалог между Яаковым Штейнхардтом и Германом Штруком начался в 1907-м году в Берлине, когда Штейнхард стал учеником в граверной студии уже тогда известного Штрука и перенял его стиль и технику гравюры на камне.

Первые два десятилетия 20-го века оба художника обычно рисовали пейзажи — сельские или городские. Штрук много путешествовал по Европе и Америке, был и в Эрец-Исраэль и выпускал тематические альбомы гравюр и литографий. И Штурк и Штейнхардт служили в немецкой армии во время Первой мировой войны, повлиявшей на их решение переехать в Эрец-Исраэль. Штрук прибыл на Святую землю в 1922-м году, и Штейнхардт — в 1933-м году. В Израиле Штейхадт отказался от техники травления, занялся ксилографией — гравюрой по дереву, и художественные пути его и Штрука разошлись. Хотя оба занимались и живописью и рисунком, наиболее ярко талант и Штрука и Штейнхардта проявлялся в гравюре.

Дани Керман, Авнер Каца и Моше Хофман – ученики Яакова Штейнхардта.

Когда Яаков Штейнхардт приехал в Израиль, он уже считался видным представителем экспрессионизма. Многие стремились попасть к нему в ученики в 1934-м году он открыл свою «Студио», а позже начал преподавать в академии «Бецалель», директором которой был в период межу 1940-м и 1953-м годами. Он повлиял на творчество многих израильских художников, но в основном на своих учеников, учившихся в «Бецалеле» во второй половине 1950-х годов: Дани Кермана, Авнера Каца и Моше Хоффмана, привив им хорошее чувство юмора, драматизм линии и любовь к монохромности. Их собственный стиль, наследие немецкого экспрессионизма и увлечение деревянной гравюрой — отличительные черты выставки в Доме-музее Германа Штрука — в «Бейт-Штрук», охраняемым Советом по историческим памятникам, выстроенным в начале 1920-х годов Александром Бервальдом и долго принадлежавшего городской консерватории – в нем был расположен Центр музыки и художественного творчества. Что интересно – в подвальном этаже дома есть действующий резервуар, из которого все еще берут воду для бытовых нужд.

В музее пять лет назад была создана постоянная экспозиция, основанная и на коллекции произведений Штрука из Хайфского музея, и на частных собраниях (возможно, на собрании коллекционера произведений Штрука Мики Бранштейна). В Доме Штрука осталась мебель, личные вещи, тетради с эскизами, дневники путешествий Германа Штрука. На верхнем этаже «Бейт-Штрук» создан семинар печати, где преподавание ведется по разработанным им методам (у него, к слову сказать, учился не только Яаков Штейнхардт, но и Марк Шагал и Леонид Пастернак).

Дополнительная информация — http://www.shm.org.il/Museum/Templates/showpage.asp?DBID=1&LNGID=2&TMID=10000&FID=2278

 2._מפעל_שימורים,_באקה_אל_גרביה._צילום_המעבדה_לעיצוב_עירוני

Музей архитектуры Мунио Гитая-Вейнрауба. «Индустриальный урбанизм».

Есть ли еще место для промышленных зон в городах 21 века? Как в будущем в городском пространстве будут взаимодействовать индустрия и жители? Как технология меняет стратегии городского планирования? Как жизнь города влияет на дизайн промышленных помещений и как промышленность влияет на повседневную жизнь в городе? Какова связь между загрязнением окружающей среды, экологическим ущербом и эксплуатацией дешевой рабочей силы через два столетия после начала промышленной революции?? Этим и другим вопросам посвящена выставка «Индустриальный урбанизм» в музее архитектуры Мунио Гитая-Вейнрауба в Хайфе. Выставка открыта при содействии Массачусетского технологического института (MIT).

Сайт музея: http://www.muniogitaimuseum.com/

Сайт выставки: www.industrialurbanism.com

 

Общий сайт Объединения Хайфских музеев: http://www.hms.org.il/museum/hms.asp?DBID=1&LNGID=2
Страница в фэйсбуке: https://www.facebook.com/Haifa.Museums

 

Все фотографии предоставлены пресс-службой Объединения Хайфских музеев

************

Мунио Вейнрауб — отец известного израильского кинорежиссера Амоса Гитая — в 1930-е годы был студентом высшей школы строительства и художественного конструирования «Баухауз» в Дессау, закрытой Гитлером в 1933 году. После того как школа была закрыта, Вейнрауб начал выпускать во Франкфурте антиправительственные памфлеты, был арестован и отправлен в тюрьму. Амос Гитай снял о своем отце документальный фильм. Подробности – здесь: http://karga-golan.livejournal.com/119529.html

************

Герман Штрук (http://karga-golan.livejournal.com/96819.html)

В конце 2007 года в Открытом музее в Тефене проходила ретроспективная выставка творчества Герман Штрука, и тогда канцлер Германии Ангела Маркер направила Стефу Вертхаймеру – основателю Открытых музеев — письмо, где отозвалась о Штруке, как о немецком художнике. Почему нет — ведь он служил офицером в годы Первой Мировой войны в армии Германии, занимаясь делами восточноевропейских евреев и по ходу дела создавая литографии с зарисовками их быта. Так что может он все-таки еврейский художник? Споры продолжаются, но то, что Герман Штрук был выдающимся рисовальщиком и гравером – бесспорно, у него учились многие художники 20 века и его имя почитаемо по сей день.

Герман Штрук (1876-1944) – художник, гравер, мастер офорта и литографии, сионист, общественный деятель — был личностью примечательной, известным художником в немецко-еврейском мире и в Эрец-Исраэль. Уже в начале 20-го века критики его захваливали — критики тех времен, разумеется, нынешние более беспощадны и язвительны. Штрук много путешествовал: после учебы в Берлине он побывал в Голландии, Дании, Палестине, а также в Швейцарии, Швеции, Англии и в США. В Эрец-Исраэль приехал в 1903 году (тогда ему удалось продемонстрировать четыре своих картины на 5-м Сионистском конгрессе: полотна, изображающие палестинские пейзажи и маленькие европейские города), в США побывал в 1912-м. Отчеты об этих путешествиях стали широко известно благодаря его дневникам и зарисовкам.

Штрук был сионистом, верующим евреем, соблюдающим традиции, и одновременно вел светскую жизнь: знакомства и связи у него были по всей Европе, что немало ему помогло, когда во время Первой Мировой войны он выполнял задания немецкой армии, связанные с еврейством Галиции и Польши. Может именно поэтому, хорошо понимая, куда идет Германия, он решил покинуть ее еще в 1922 году и поселился в Хайфе, на склоне Кармеля, в доме, спроектированном специально для него архитектором Александром Бервальдом, его другом и сокурсником по Берлинской Академии художеств. Во время Второй Мировой войны Штрук пытался помочь бегству евреев из Европы. Он умер в 1944 году в Хайфе и через 63 года после смерти удостоился ретроспективной выставки в Берлине и в Галилее.

В 1920-30-е годы в его особняке на Кармеле бывали многие художники. Герман Штрук был талантливым педагогом, среди его учеников – известные еврейские и израильские художники: Яаков Штейнгардт, И. Будко, Н. Гутман, Ц. Гали, Анна Тихо и, наконец, Марк Шагал. Штрук участвовал в создании, а в дальнейшем во многом способствовал деятельности Школы искусств и ремесел «Бецалель» в Иерусалиме. Возможно, что Хайфу он выбрал благодаря роману Герцля «Альтнойланд» («Страна возрождения» — того самого, эпиграфом к которому стали знаменитая фраза «Если захотите, это не будет сказкой»). В 1902 году Герцль писал: «Дивный город раскинулся над беспредельной лазурью моря. Из моря пышной зелени выступали изящные белые виллы. Тысячи новостроек обозначились и высветились в зелени цветущих садов. Гигантские каменные молы купались в воде огромной великолепной гавани».

Герман (Хаим Арон бен Давид) Штрук родился в 1876 году в Берлине в ульраортодоксальной семье и всю жизнь был глубоко религиозным евреем. Тем не менее, он выбрал не совсем принятый для его круга род занятий: стал художником. С юных лет Герман увлекался рисованием, посещал художественную студию, а в 19 лет стал студентом Берлинской Академии искусств. Закончив после пяти лет учебы в 1900 году Академию искусств в Берлине, Штрук поехал в Голландию, где стал учеником Йозефа Исраэлса (его картины хранятся в Тель-Авивском музее искусств и в музее Хехта при Хайфском университете – том же, где есть работы и самого Шрука), основателя гаагской школы художников-реалистов. Наиболее Штрука привлекала графика — в Голландии он изучал офорт и литографию. Там же, в Голландии, Штрук познакомился с известным немецким импрессионистом Максом Либерманом, вовлекшем Штрука в основанное им творческое объединение «Берлинский Сецессион».

Завершив обучение в Академии, Штрук сам начинает преподавать. Среди его учеников – известные немецкие графики: Ури Лессер (один из соратников Либермана), Луис Коринт и Макс Слефогт. Одна из первых его учениц была из России — Е. Клемм (Гринберг-Самуильсон), ставшая известным художником. Она работала в Москве и Петербурге, но потом ей припомнили обучение в Германии и сослали в Ашхабад, затем разрешили вернуться в Киев, где Е.Клемм погибла во время немецкой оккупации (ее работы сегодня хранятся в музеях России и Австрии).
Штрук обновил граверное искусство: он мог гравировать с натуры прямо на доску, не делая набросков, импровизируя, но при этом его работы отличались точностью и четкостью. Он выработал собственную технику, комбинируя приемы гравирования, что давало новые возможности в изображении пейзажей. Штрук выполнял литографию без предварительного рисунка, то есть сразу готовил оригинал для печати. Именно ему заказывали рисунки для знаменитой серии «Еврейский мир в почтовых открытках», которые в Европе в начале 20-го века стали входить в моду. Вместе с Германом Штруком над этой серией работали самые известные еврейские художники из Германии и Польши. Параллельно художник создавал пособие для начинающих графиков. Книга «Искусство офорта» (Берлин, 1908, издававшаяся 5 раз только до 1923 года. Отдельные тиражи содержали оригинальные гравюры Штрука и других известных мастеров того времени, таких как Макс Либерман, Эдвард Мунк и Макс Слефогт) стала руководством для многих поколений художников, попала к Марку Шагалу — уже известному к тому времени художнику. Это был 1922 год. Марк Шагал стал учеником Штрука и позже, когда сам стал работать в жанре графики, подчеркивал, что его учителем был Герман Штрук.

В начале 20-го века Штрук занимается активной общественной деятельностью, став одним из инициаторов создания общества «Мизрахи» — религиозной фракции Всемирной сионистской организации. Девизом этого движения являлся лозунг «Земля Израиля — для народа Израиля, согласно Торе Израиля». В 1903 году Штрук вместе с писателем А. Фридменом впервые посещает Эрец-Исраэль, в результате чего вышли в свет очерки Фридмена «Картины путешествия по Палестине» с иллюстрациями Штрука — литографиями «Мертвое море», «Гробница Рахель», видами Яффо, Хайфы и других городов. В том же году появляется один из наиболее известных рисунков Штрука – портрет Теодора Герцля. Штрук был широко известен и как график-портретист. Среди его работ в этом жанре – портреты Герцля, Фрейда, Эйнштейна, художников Йозефа Исраэлса и Леонида Пастернака, Гейне, Ибсена, Стефана Цвейга, архитектора Александра Бервальда. Он создал также портреты Генрика Ибсена, Фридриха Ницше и Оскара Уальда. Штрук не просто рисовал портреты, но был хорошо знаком с писателями, художниками и учеными, с теми же Арнольдом Цвейгом, Луисом Коринтом, Альбертом Эйнштейном, Зигмундом Фрейдом и Теодором Герцлем. Эйнштейну так понравился его портрет, что он отпечатал несколько копий и посылал на память своим друзьям. На обороте этих портретов он не забывал указать — «Художник — Герман Штрук».

В 1914 году, будучи офицером немецкой армии в ходе Первой Мировой войны Штрук оказывается в еврейских местечках Восточной Европы (в начале войны он добровольцем пошел на фронт и служил унтер-офицером Германской армии ответственным за связи с еврейскими общинами Белоруссии и Литвы). Увиденное в Литве, Польше и Западной Белоруссии художник зарисовывает в дневник, посылает свои рисунки в немецкие журналы и позже создает цикл рисунков на тему еврейского быта «Зарисовки Литвы, Белоруссии и Курляндии» (1916 г.) В 1919 году он принимает участие в качестве члена делегации Германии по еврейским делам в Версальской мирной конференции, а через год вместе с писателем Арнольдом Цвейгом издает книгу «Лик восточного еврейства» по следам их встречи в Литве в 1915 году. Штрук считал, что «восточные евреи в наибольшей степени олицетворяют дух диаспоры», без которого он не представлял себе будущее Израиля. Обе книги с литографиями Штрука — «Картины путешествия в Палестину» и «Лик восточного еврейства» сегодня являются антикварными раритетами

У Мане-Каца (http://karga-golan.livejournal.com/96819.html) – не менее яркая биография, чем у Штрука. А звали его Имануэль Кац – Моня, на французский манер – Мане, и попав в Париж, он начал на французский манер подписывать свои работы «Мане-Кац». А родился Мане-Кац в Кременчуге в многодетной семье служки одной из синагог уже в позапрошлом веке – в 1894 году. В 16 лет он понял, что живопись привлекает его больше, чем перспектива стать раввином, ушел из йешивы и с 2 рублями в кармане добрался до Вильно, потом уехал в Миргород, и в 1911 году — в Киев, в Киевскую Школу изящных искусств. Учиться в Париж он поехал в 1913 году, раздобыв рекомендательные письма к барону Гинцбургу и скульптору Нахуму Аронсону. Попал в Школу изящных искусств к профессору Фернану Кормону, известному тем, что у него учились Ван Гог и Тулуз Лотрек. И в то время – Хаим Сутин.
В 1914-м году после начал Первой мировой войны, Мане-Кац вернулся в Россию, жил в Петрограде, перезнакомился со всеми художниками того времени и уже тогда начал собирать живопись и предметы иудаики, и богатство его коллекции производит впечатление и по сей день. Революция 1917-го года заставила его вернуться в Кременчуг, где он начал преподавать живопись. В 1921 году Мане-Кац навсегда покидает Россию, вновь уезжает в Париж и живет там более 30 лет, снискав славу экспрессиониста, импрессиониста и еврейского художника — «летописца своего народа». Факт, что Мане-Кац был примечательной личностью и выдающимся художником: его первую выставку в Париже в 1923 году посетил Пабло Пикассо и внимательно рассматривал каждую картину, позже приобретя несколько полотен художника. Портрет Мане-Каца работы Пикассо от 1932 года хранится в Хайфском музее искусств.

В Эрец-Исраэль Мане-Кац впервые попал в 1928 году . «Что больше всего удивило меня, — писал художник, — это насколько все здесь напоминает жизнь маленького еврейского города в России… я вспоминал свое детство… Приближается канун субботы. Город (Тель-Авив) замирает, прекращается движение. Вы можете увидеть субботние свечи, зажженные в открытых окнах. Благостная тишина простирается над городом… Я снова думаю о своем детстве…» (23 сентября 1928 года, газета «Рассвет», издававшейся в Париже под редакцией Жаботинского). Позже – в 1937-м году за картину «У Стены Плача» — он получил золотую медаль на Всемирной Парижской выставке 1937-го года.

В начале Второй мировой войны Мане-Кац, как гражданин Франци был мобилизован рядовым и отправлен в военную школу. Оказавшись со своей частью в Руане, он попал в плен к немцам, но сумел бежать. Ценой неимоверных усилий добрался до Америки. С 1940 и до окончания войны Мане-Кац жил в Нью-Йорке. Первым из художников в 1945 году вернулся в Париж. Летом 1946 года он снова приехал в Эрец-Исраэль. А спустя два года, во время войны за Независимость привозит в Тель-Авивский музей шестьдесят своих работ. С того времени он приезжал в Израиль каждый год. В последний раз он уехал в Париж и вернулся в Израиль уже смертельно больным. Еще в 1958 году, при ешл жизни мастера, с муниципалитетом Хайфы было достигнуто соглашение о строительстве для него дома и мастерской — в обмен на завещание, в котором городу передавались все его произведения и собранная им уникальная коллекция. Здесь, в этом доме, он провел последний год своей жизни. 9 сентября 1962 года Мане-Каца не стало. Его полотна хранятся и в других музеях мира: в Метрополитен-музее в Нью-Йорке, в музее Израиля в Иерусалиме, в музеях Парижа, Одессы и других городов.

Маша Хинич

поделитесь: